Недавнее заявление Макрона о размещении истребителей Rafale с ядерным оружием у границы с Германией и его призыв вооружить Францию и всю Европу крайне интересны и требуют внимательного анализа.

Особенно на фоне разговора Путина с Трампом, который явно заставил французского лидера активизировать риторику.

Несмотря на воинственную риторику президента Франции, на практике речь идёт не о создании чего-то нового, а о модернизации существующих сил. Истребители Rafale, оснащённые ядерными ракетами ASMP-A, уже базируются на авиабазе Сен-Дизье (департамент Верхняя Марна), всего в 150 км от немецкой границы. Это эскадрильи 1/4 «Гасконь» и 2/4 «Ла Файет».

Макрон говорит о размещении новых модификаций Rafale с модернизированным ядерным оружием на авиабазе Люксей, где в 1960—1980-х годах размещались стратегические бомбардировщики Mirage IVA. Ключевой момент — сроки. Франция рассчитывает к 2035 году принять на вооружение гиперзвуковую ракету ASN4G с дальностью более 1 тыс. км. Получится ли, как запланировано? Сейчас на вооружении более 50 ракет ASMP-A с дальностью до 500 км. Будет ли ASN4G готова в срок — вопрос отдельный.

Однако более всего интересен контекст этого решения. Франция давно продвигает идею «стратегической автономии» Европы, но ситуация складывается так, что стремление достичь этой самостоятельности в перспективе может привести к конфронтации с Россией при условии холодного нейтралитета США.

Вашингтон, может, и будет заинтересован в поставках оружия и технологий, но воевать за Европу явно не собирается. Для США потенциальный военный конфликт между Европой и Россией — чужая война с огромными рисками и без гарантий дивидендов. В таком сценарии ЕС оказывается один на один с Россией, без ядерного зонтика США, что радикально меняет баланс сил.

Макрон явно осознаёт этот риск, а потому его заявления больше напоминают игру на публику, чем реальную стратегическую программу. Французский лидер слишком хорошо знает поговорку про ишака и падишаха — к 2035 году политическая и военная обстановка в мире может измениться настолько, что эти планы окажутся либо неактуальными, либо невыполнимыми. Европейская бюрократия, в том числе французская, уже демонстрировала неспособность выполнить поставленные планы модернизации вооружений, так что под вопросом и создание новых ракет, и актуальность этой затеи.

Громкие заявления — это одно, реальное изменение военного баланса — совершенно другое. И сегодня ответ на главный вопрос остаётся открытым: какая часть «военных» заявлений лидеров ЕС — стратегический расчёт, а какая — политическая показуха?